Sevpolitforum.info

Москва в одностороннем порядке передаст Киеву шесть тысяч тел военнослужащих, сообщил помощник президента России Владимир Мединский, возглавляющий российскую делегацию на переговорах в Турции. «Они хранились у нас. Мы все, что могли, идентифицировали, провели тесты ДНК», – сказал Мединский, отметив, что передача состоится на следующей неделе.

Мединский добавил, что Россия готова принять и тела своих военнослужащих. «Я не знаю, есть ли какие-то тела с их стороны. Мы тоже примем. Но пока мы этого не знаем», – сказал он по итогам второго раунда переговоров в Стамбуле. Также Москва предложила установить двух-трехдневный режим прекращения огня на отдельных участках фронта. Цель инициативы – сбор тел погибших.

Однако Владимир Зеленский усомнился в том, что все шесть тысяч тел, которые обещает передать Россия, – это украинские потери: «Как мне стало известно, опознанных из этих 6000 – 15%. Очень важно все проверить». Между тем в Раде заявили, что шесть тысяч тел украинских военнослужащих – это преимущественно погибшие в Курской области.

Отметим, последний раз стороны обменялись телами солдат 16 мая. Тогда Украина получила тела 909 погибших военных, а Россия – 34. Как отмечает украинское издание «Страна», соотношение при таких обменах давно установилось не в пользу Киева. «Россия регулярно передает Украине сотни тел, а назад получает десятки», – говорится в публикации в Telegram-канале издания.

Вместе с тем возвращение беспрецедентного числа погибших означает для Украины необходимость выплачивать компенсацию семьям убитых бойцов. Согласно постановлению кабмина Украины от 28 февраля 2022 года № 168 в редакции лета 2024 года, «размер единовременной денежной помощи в случае гибели (смерти) военнослужащего в период военного положения во время исполнения им обязанностей военной службы не может составлять менее 15 млн гривен (360 тыс. долларов)».

«Возврат шести тысяч тел погибших в бою военных будет означать для украинского бюджета 90 млрд гривен выплат. Для понимания масштаба – это почти 10% военного бюджета Украины на весь нынешний год. При этом, как ранее сообщали депутаты, уже сейчас там образовался дефицит средств на армию в размере 200 млрд гривен», – отмечает издание.

«То есть мы и гуманитарный вопрос закрыли, и переполненные морозилки освободили, и Украину элегантно грузанули на деньги», – прокомментировал ситуацию военкор Александр Коц в своем Telegram-канале. Напомним, по данным российского Генштаба, потери Украины убитыми и ранеными на конец 2024 года составляли около одного миллиона человек. Делегация Международного комитета Красного Креста сообщала, что по состоянию на апрель 2025 года получено 400 тыс. обращений от украинских семей, которые ищут близких, пропавших без вести.

«На Украине сложилась следующая практика: власти признают погибшими во время военных действий лишь небольшой процент, остальных же записывают в пропавших без вести или в самовольно оставивших части. Кроме того, они выдумывают различные предлоги для того, чтобы не платить компенсации: якобы тот или иной военный умер в госпитале, а не на фронте, или во время пребывания на фронте его неправильно оформили», – отметила политолог Лариса Шеслер.

Одна из причин, почему появились такие схемы, состоит в том, что у Киева нет денег, чтобы выплачивать родственникам украинских военнослужащих компенсацию. «Например, за 100 тыс. погибших солдат ВСУ руководству страны придется выделить на эти цели 36 млрд долларов, а это годовой бюджет их оборонного ведомства», – заметила собеседница.

Россия решением в одностороннем порядке передать Киеву шесть тысяч замороженных тел украинцев поставила офис Зеленского в неудобное положение, когда «захисники України» становятся проблемой: «С одной стороны, они не могут отказаться от тел. Это будет нелепо выглядеть. С другой стороны, это украинское руководство не сможет осуществить полноценные выплаты», – пояснила Шеслер.

По ее прогнозам, офис Владимира Зеленского попытается придумать новые «отмазки». «Он ведь уже публично «усомнился» в том, что Москва собирается отдать именно солдат ВСУ», – указала эксперт. При этом такое поведение властей Украины создает все большую напряженность в обществе.


«В чатах и профильных группах многие жалуются на невозможность «выцарапать» компенсацию.


Но эти семьи – разрознены. Они не формируют единую группу или какой-то политический субъект, который мог бы отстаивать свои права. Возможны единичные выступления, акции у областных администраций. Но я сомневаюсь, что последуют крупные социальные потрясения. Скорее, будут митинговать родственники тех, кого мобилизуют, потому что они отлично понимают, что это билет в один конец», – рассуждает Шеслер.

Несколько иной точки зрения придерживается Владимир Скачко, обозреватель портала «Украина.ру». По его мнению, офис Зеленского будет вынужден произвести выплаты семьям погибших, однако весь этот процесс они постараются затянуть: «Дело в том, что среди назначений выделяемых Западом средств – компенсация родственникам солдат ВСУ в случае их гибели».

Однако украинская сторона предпочитала не забирать трупы военнослужащих с поля боя, а также не признавать военных погибшими. «То есть деньги идут, но их направляют не на выполнение обязательств перед гражданами, а в карманы чиновников», – уточнил политолог. По его оценкам, решение Москвы передать шесть тысяч тел украинцев стало для Зеленского гораздо более сильным ударом, чем продвижение российской армии в Сумской области.


«Потерю еще одного региона украинское руководство переживет, а вот необходимость произвести выплаты семьям погибших – не факт»,


– иронично отметил Скачко, напомнив о намерении США провести аудит американской помощи, которая также включает компенсации семьям погибших военных. То есть скрыть хищение средств подменой отчетов при наличии тел будет крайне сложной задачей.

В этой связи Скачко допускает, что офис Зеленского может пойти на очередную провокацию, чтобы не принимать все тела, которые Россия собирается передать Украине. «Они уже сбивали самолет со своими же пленными. Я не удивлюсь, если они взорвут, допустим, какой-то транспорт с телами. Нынешние власти Украины способны на бесчеловечные шаги», – считает эксперт.

Впрочем, у Москвы есть управа против этого. «Россия может передать копию списка идентифицированных украинцев, скажем, Вашингтону, а Соединенные Штаты уже принудят выплатить несчастным родственникам все, что им положено», – заключил Скачко.

Эта концепция была разработана с участием британских и американских стратегов еще до начала СВО и предполагалась в качестве основной, но события весны 2022 года развивались по другому сценарию, вылившемуся в широкомасштабные боевые действия, требующие много оружия, боеприпасов, кадрового состава. Сейчас наши противники в силу истощения ресурсов вновь возвращаются к первоначальному плану, предполагающему развертывание вооруженного подполья на освобожденных землях и террористические атаки на всей территории России. Не то чтобы они раньше этого не делали, но теперь террор станет основным оружием против нашей страны.

Начиная с 2014 года к нам было инфильтровано значительное число вражеской агентуры, в интересах противника работают многие экстремистские структуры, включая ячейки джихадистов, в том числе и находящиеся под контролем британской и даже польской разведок.

Теперь обучение террористов и вовсе поставлено на поток – правительство Украины утвердило создание Центров национального сопротивления, где граждан будут обучать навыкам террористической войны. По словам заместителя главы офиса Зеленского Ирины Верещук, эти «школы resistance warfare» должны будут пройти все украинцы.

И если боевики ССО ГУР и оперативники СБУ, подготовленные специалистами британских MI-6, SAS и SBS будут и дальше ориентироваться на сложные операции, вроде ударов по важным военным объектам, убийства политиков, военачальников и медийных персон, то перед террористической «массовкой» будут стоять задачи попроще. Они будут брать «числом» и выбирать для атак объекты, не имеющие серьезной охраны и не требующие длительной подготовки к нападению. В силу этого количество жертв среди случайных мирных граждан будет расти. Но это не побочный результат, а одна из целей resistance warfare. Согласно замыслам Банковой и ее британских кураторов, массированные террористические атаки дестабилизируют обстановку в России, приведут к коллапсу и политическому кризису.

Еще в 2013 году начальник Генерального штаба ВС России Валерий Герасимов написал статью «Ценность науки в предвидении». В ней военачальник справедливо указывал, что существующих силовых структур физически не хватит для защиты критических объектов инфраструктуры «от действий сил специальных операций противника», в то время, как «решение этой задачи предусматривается организацией и ведением территориальной обороны». Но только в 2024 году полноценные (вооруженные) формирования территориальной обороны были созданы в приграничных областях – Белгородской, Курской и Брянской. Но, судя по тому, что подорванные террористами мосты не охранялись, численность этих отрядов недостаточна, чтобы взять под охрану все уязвимые объекты на территории областей.

Поскольку террористы не намерены ограничивать свои действия тремя областями, вопрос стоит о создании сил территориальной обороны по всей России. В основу этих подразделений может лечь опыт истре6ительных отрядов (ИО) времен Великой Отечественной войны, создаваемых для охраны общественного порядка, борьбы с террористами, диверсантами, шпионами и подрывным элементом. А также для обеспечения безопасности мостов, строений и путей железной дороги, мостов, электростанций, дамб, нефтехранилищ, административных зданий и прочих стратегически важных объектов. Они привлекались к ликвидации последствий масштабных диверсий, техногенных катастроф, стихийных бедствий, оказывали помощь в эвакуации населения или промышленных предприятий. А в случае прорыва неприятеля отряды «ястребков» действовали как воинские части. В нынешних реалиях к функциям ИО может быть добавлена борьба с неприятельскими дронами, в том числе в составе мобильных зенитных групп, а также работа с разведывательными БПЛА и другими средств контроля местности. В наше время костяком истре6ительных отрядов могут стать общественные организации, вроде военно-патриотических клубов, союза ветеранов, казачьих общин.

Опыт Великой Отечественной войны должен быть дополнен зарубежным опытом. Так, например, Израиль – государство, все время своего существования живущее под угрозой террористических атак, – помимо мощных силовых структур, обладает еще и огромной армией частной охраны. Причем значительная часть израильских ЧОПов – на государственном подряде. Охрана, чаще всего вооруженная, там находится везде – в школах, больницах, поликлиниках, магазинах – в любом общественном месте. Частные охранники обеспечивают безопасность предприятий, транспорта, госучреждений. Это не обязательно сотрудники с оружием, это еще и специалисты систем наблюдения и сигнализации. Вкупе с учебными центрами по подготовке охранников это настоящая индустрия, эффективная и высокодоходная.

Тут есть чему поучиться: ЧОПы, при условии того, что их сотрудники хорошо подготовлены, вооружены, оснащены и многочисленны, могли бы оказать очень серьезную помощь в борьбе с террором, перейдя на господряд. То же самое можно сказать о военизированной охране РЖД, нефтяных и газовых компаний. Все эти структуры смогли бы стать серьезными помощниками Росгвардии, ФСБ и территориальной обороне в борьбе с терроризмом.

Нельзя не коснуться такой проблемы в российской системе безопасности, как «боязнь оружия», когда оно рассматривается не как необходимый инструмент защиты, а как потенциальный источник ЧП и служебных неприятностей. Нашим руководителям пора преодолеть эту фобию и постараться осознать – война против нас идет не только в зоне СВО, а везде. Она без границ и без правил, и ее цель – наше физическое уничтожение.

Вооруженный пост бойцов ТО или стрелков ВОХР РЖД у моста в Брянской области со стопроцентной гарантией предотвратил бы трагедию, а частные охранники на подряде Минобороны на периметре аэродромов, вооруженные дроновыми детекторами и дробовиками, спасли бы ракетоносцы. Ситуация такова, что борьба с терроризмом должна стать всенародной – возможностей лишь силовиков может быть недостаточно.