Александр РФ Wrote:
У писателя-земляка в одной из его книг прочитал воспоминание о том, как он жил с отцом в деревне сразу после Гражданской войны. Отец его был председателем сельсовета, и был совсем малограмотный. Самыми грамотными в деревне вообще были ребятишки, которых уже учили в школе. И председатель привлекал их для оформления документации в сельсовете. Платил им как и всем натурой - мукой. Так вот, сын председателя спросил почему другим, и ему тоже, платят белой мукой и себе отец отсыпает ржаную. Отец ответил коротко: я коммунист, мне белую не положено.
Quote:
25 февраля 1930 г.
В Информационный отдел ОГПУ
г. Москва
Копии: СО ОГПУ
ОО ОГПУ МВО
Председателю Рязокрисполкома1
В дополнение к почто-телеграммам № 5768 и 57692 сообщаем:
Основной причиной выступления кр-н [в] Казачьей и Черной Слободах,
Шацкого р-на, послужил ряд нетактичностей и искривлений классовой
линии, допущенных местными работниками, бригадниками и уполномоченными,
подменившими в работе по созданию семфонда всякую агит-
разъяснительную работу нажимом и голым администрированием, а в работе
по раскулачиванию задевшими середняка.
При обобществлении семян уполномоченные Шолохов и Байкин собрав
собрание кр-н заявили: «Нам обязательно к 20/П надо ссыпать семзерно
в общий амбар и просортировать его. Сейчас проголосуем, кто против
того, чтобы семена ссыпать в общий амбар — поднимите руку» и несмотря
на протесты бедноты и середняков против такой постановки вопроса,
проголосовали.
В результате кр-не говорили: «валяйте, власть ваша, что хотите, то и
делайте, но мы с вами не согласны».
Комсомольцы и бригадники при ссыпке семфонда держали себя грубо
и вызывающе: приехав к средняку Стрельникову, кричали на него: «отпирай
амбар, сейчас будем все ссыпать».
Такой подход вызвал у кр-н представление, что семена отбирают.
Бригадир Кургузов ударил кулаком по лицу женщину, которая препятствовала
ему забирать семена.
При проведении раскулачивания в с. Черной были «раскулачены» несколько
середняков, в том числе у Пентелькова и Селиванова (средняк)
было отобрано все до нитки.
Кроме того, настроение кр-н ухудшилось в связи с приемом в колхоз
лиц АСЭ и кулачества. «Раз кулаки в коллективе, то мы в него не пойдем.
Пусть выкинут их, да подход к мужику надо делать не с нажимом, а с
разъяснением».
Недовольством кр-ва, действиями представителей органов власти воспользовалось
кулачество, развернувшее агитацию: «Семена отберут и увезут
от нас, мы же останемся без семян. Раз у нас возьмут семена, то это
значит, что мы уже в коммуне, в которую мы идти не хотим — там перемрем
все с голода».
Все эти моменты вызвали массовое возмущение кр-ва, подробности
которого следующие:
19-го февраля с.г., когда работники бригады, около 40 человек, разбившись
на группы, без всякой разъяснительной работы приступили к
подворному обходу кр-н по сбору семян и получая ответы, что семян
нет, давали 15 минут срок к вывозу, то к домам, обойденным бригадирами,
стали собираться женщины, заявляя домохозяевам: «Овес не везите,
а кто повезет, тот, значит, состоит в коммуне». Спустя час толпа
увеличилась до 300 человек — исключительно женщин и несколько
мужиков, которые держась в стороне, кричали женщинам: «Валите, бабы,
бейте их, вам ничего не будет» (член церковного совета Калганов),
ввиду чего бригадиры скрылись в один дом кр-на Стрелкова П.И., где
их осадила толпа, крича: «Сегодня будем вешать коммунистов, резать
членов коммуны, держите их в доме до вечера, а потом мы с ними расправимся,
давай их сейчас расстреляем» и т.д. Когда на крыльцо вышла
женщина, член бригады, в нее бросали палками. Пришедший на место
в 12 часов дня участковый милиционер был встречен криками «ура», с
трудом пробрался в дом к бригадирам. Через час прибыли два конных
милиционера из гор. Шацка, которых толпа прогнала с кольями в руках,
вышедших было из дома милиционера и одного комсомольца —
палками загнали обратно. Несмотря на возмущение масс — руководителю
бригады Шолохову от Райштаба дано указание: «Несмотря ни на
что, продолжать свое дело», но делать ничего было нельзя, и бригадники,
просидевши в доме до 5 часов вечера, решили покинуть дом и идти
в штаб, толпа провожала их криками «ура», «бей их» и т.п. После ухода
бригадников в штаб — толпа разошлась по домам, оставив дозорных
следить на улице за бригадирами. Утром 20 февраля в 5 часов при
въезде в село Черную слободу представителей Райадмотдела — женщины
опять подняли тревогу и через некоторое время собралась толпа до
300 человек, много мужчин, вооруженных кольями, и с криками «Где
они, сейчас побьем всех», направились к сельсовету, но не дойдя сажень
200, разошлись по домам.
Днем 20/II по селу ходили небольшие группы женщин и, встречая везущих
ссыпать семфонд, повертывали обратно и волнение улеглось, так
как ссыпка семфонда прекратилась, но женщины настроены еще тревожно,
в беседах только и говорят: «Только тронься опять собирать семенной
хлеб, мы опять толпами и вам не дадим» (середняки Кутасникова Анна,
Дроднова Александра).
В смежной слободе — Казачьей причины волнения — аналогичны, на
почве обобществления семзерна, причем обе стороны имели между собою
связь, так, в Черной слободе в выступлении массы участвовало
10 женщин — Казачьей слободы, которые кричали: «У нас в Казачьей
убили комсомольца (провокация), чего же вы смотрите». Особо оживленное
движение масс замечалось 19 февраля в 11 часов дня, когда
уполномоченные по коллективизации приехали в Булаев переулок к середняку
и предложили ему ссыпать зерно в общий амбар, в это время
дети оповещали по домам: «Идите в Булаев переулок, там берут хлеб»,
после чего собралась толпа до 300 человек, в большинстве женщины, и
грозили: «Вас за воротники, да потаскать». Некоторые женщины бросали
в уполномоченных камнями. В два часа дня было созвано собрание, после
чего крестьяне разошлись по домам. 20-го же февраля по слободе ходили
отдельные группы женщин, чего-то выжидая, но никаких эксцессов
больше не было. В настоящее время эксцесс урегулирован. Настроение
кр-ва спокойное.
Нач. Рязокротдела ОГПУ (Извеков)
ГАРО, ф. Р-5, оп. 2 (вн. 1), д. 5, л. 319— 321.
Заверенная копия
