Sevpolitforum.info

В книге «Золотая жатва» приводятся примеры участия польского населения в убийствах и грабежах евреев[226]. В этом смысле «Золотая жатва» является продолжением книги «Соседи», в которой Ян Томаш Гросс на примере польского городка Едвабне поднимает тему участия в Холокосте местного населения оккупированных нацистами стран. Поднимает тему «другого» Холокоста, массового убийства евреев местными жителями, имевшего место на всей территории Восточной Европы.

Эту книгу невозможно читать спокойно. Она не изобилует эпизодами зверств против евреев, в ней, как признают сами авторы, нет новых, неопубликованных до сих пор фактов, однако чувство, возникающее при чтении этой книги, — это потрясение. Охватывает ужас (снова и снова) от осознания того факта, что во время Холокоста у евреев в Европе практически не было союзников. Шанс на спасение могли дать только контакты и взаимодействие с местным населением — с соседями, односельчанами, соотечественниками и др. С местным населением, которое в истреблении евреев увидело, наряду с оккупантами, и для себя возможность улучшить легко и быстро свое материальное положение.

Как отмечают авторы книги, «евреи — с точки зрения тех, кто сталкивался с ними во время оккупации (и даже еще позже, как это видно на снимке) — отождествлялись с вещами. А ведь человек — это нередуцируемый объект, сам себе цель, и любая инструментализация отношений между людьми — это злоупотребление. В отношении евреев во время Второй мировой войны процесс обесчеловечения достигает своего апогея»[227]. Евреи были исключены из числа людей. Живые евреи для «соседей» стали «покойниками в отпуске»[228]. Жили, пока это было экономически выгодно тем, кто «спасал». Заканчивались деньги — заканчивался «отпуск», т. е. жизнь.

Убивать и грабить евреев стало «морально», это стало социально санкционированным действием. И этим занимались не только так называемые «отбросы общества», убивали и грабили в том числе «столпы» местных сообществ. Убивали и грабили открыто, что делало соучастниками всех. Это было социальной катастрофой, поразившей местные сообщества, как пишет автор, на десятилетия вперед.

Помогавших бескорыстно, — и это, наверное, потрясает больше всего, — было очень мало. Факт помощи скрывался не только во время войны, когда это было смертельно опасно, но и после. Скрывался даже факт получения почетного звания «Праведника мира». Люди боялись, что никто не поверит в бескорыстие помощи — настолько массовым и «естественным», с точки зрения местных сообществ, был феномен обогащения за счет «покойников в отпуске».

Что случилось с нееврейским населением Европы, каким образом зверские массовые убийства и безудержный грабеж евреев могли стать «общественной нормой», почему стало возможно такое массовое выпадение из человечества такого огромного количества людей? — вот, по-моему, вопросы, на которые пытается ответить новая книга Яна Томаша Гросса «Золотая жатва».

История Бессарабии[229] периода Второй мировой войны — еще один пример замалчиваемого Холокоста. В советское время истребление евреев растворилось в более широко сформулированной теме злодеяний немецко-фашистских оккупантов против советских граждан. В период после объявления независимости Республики Молдова Холокост просто замалчивали. В крайних проявлениях — отрицали. Правда же в том, что Бессарабия была еще одной европейской территорией, на которой разворачивалась драма Холокоста. Истребление евреев, в особенности в сельской местности, началось с самых первых дней оккупации Бессарабии.

Приказ об уничтожении части евреев Бессарабии и Буковины и о депортации остальных был отдан Ионом Антонеску по собственной инициативе без какого-либо давления со стороны немцев. Для выполнения этой задачи он выбрал жандармерию и армию, в задачи входило и создание специальных команд, которые, опережая армию, «создавали в селах неблагоприятную для евреев атмосферу для того, чтобы население само желало бы избавиться от “иудейского элемента” средствами, наиболее соответствующими обстоятельствам»[230].

Приказы, полученные румынской жандармерией еще до начала военных действий на территории СССР, о «зачистке территории» в Бессарабии и Северной Буковине не оставляют места для интерпретаций. Специальные приказы от 18 и 19 июня 1941 г. предусматривали разворачивание в этих двух провинциях легионов жандармов. Генерал Константин (Пики) Василиу, генеральный инспектор Жандармерии, дал в г. Роман офицерам следующие инструкции: «Первая мера, которую надо предпринять — это зачистка территории. Под зачисткой территории подразумевается: уничтожение на месте всех евреев, находящихся в сельской местности; закрытие в гетто всех городских евреев; арест всех “подозрительных”, партийных активистов, тех, кто занимал ответственные посты при советской власти и их конвоирование в расположение легиона»[231]. Как вспоминал позже один из жандармов, командир Оргеевского жандармского легиона говорил своим подчиненным, что необходимо убивать всех евреев, от младенцев до беспомощных стариков, поскольку все они угроза для румынской нации[232].

Историк Владимир Солонарь говорит о более или менее общем сценарии атак на евреев: «Первые убийства совершали румынские военные и жандармерия с участием местных экстремистов (как правило, бывших членов фашистских партий) и оппортунистов. Затем главную роль начинали играть местные жители, которые выявляли, собирали и эскортировали евреев к месту казни. Они же иногда принимали участие в расстрелах, “добивании” раненых и грабеже мертвых тел. Надо отметить, что советских активистов неевреев румынские власти, зачастую, несмотря на требование односельчан, как правило, оставляли в живых, осуждая на различные тюремные сроки или каторжные работы»[233].

У евреев, не успевших эвакуироваться до прихода румынских войск и жандармов, шансов на спасение было очень мало. Спасение могло прийти только от соседей (односельчан) христиан, но случаев помощи со стороны неевреев в Бессарабии было очень мало[234].

В своей книге Владимир Солонарь приводит пример, когда местное христианское население открыто встало на защиту своих односельчан-евреев. Единственный пример. И это случилось не в Бессарабии, а в буковинском селе Выртекэуць, где люди стали на колени перед румынскими жандармами, ведущими 12 семей местных евреев на расстрел за окраину села, умоляя карателей отпустить односельчан. Жандармы всех освободили[235].